Я ломала голову, пытаясь найти идею, которая могла бы помочь мне играть с листа или быстрее запоминать ноты. И такая идея была найдена, когда я зашла в гости к дочери, которая училась жонглировать. «Забавная вещь, мам, - сказала Ронда, - на днях я практиковалась в жонглировании около получаса, а затем села за пианино. Я не знаю, есть ли здесь какая-то связь, но я клянусь, играть по нотам было в два раза легче, чем обычно».
Можете представить мою реакцию? В тот же день я начала учиться жонглировать. Хотя я и почувствовала значительную разницу, я не спешила приписывать это достижение жонглированию. «Сила внушения, возможно», - сомневалась я, но снова брала в руки мячики – это было весело. Когда в следующий раз ко мне пришли трое моих коллег, я встретила их своим новым произведением. Барри покачал головой. «Чокнутая. Действительно чокнутая. Она должна научить нас так же играть по нотам», - сказал он остальным.
«Да, я так и сделаю», - согласилась я. Студия немного сошла с ума в тот день – мячики летали повсюду. Стоит отметить, что уже после 15-ти минут работы с мячиками Рут и Барри также отметили изменения. Пэм, которая смирилась с тем, что будет плохо играть по нотам до конца жизни, не заметила немедленного улучшения, но спустя несколько дней сообщила, что жонглирование значительно улучшило ее теннисную подачу.
Люди, обнаружившие, что жонглирование помогает, не могут внятно объяснить, почему это происходит. Рут говорила, что чувствует себя более хладнокровной и собранной. Один музыкант, который преподает в университете и часто выступает на публике, восхищался тем, что его глазам гораздо легче разбираться в хитросплетениях какой-нибудь фуги Баха. Еще один человек отмечал, что его периферическое зрение достаточно расслабилось, позволяя ему лучше концентрироваться, когда он пишет музыку.
Когда я сама играла сложное произведение по нотам, я чувствовала, как мои мозги заклинивает. Мой учитель выдавал золотые звезды за каждое выученное произведение. Я получила много звезд, но никогда не подозревала, что плохо играю по нотам, пока молодой преподаватель музыки в высшей школе, которым я увлеклась, не предложил мне сыграть отрывок из какой-то церковной песни. Я до сих пор помню тень на моем лице, когда я пыталась это сделать. Когда я жонглирую, я впадаю в безмолвное и почти медитативное состояние. Я не могу найти слов, которые помогли бы мне понять, какой мяч ловить или когда его бросить. Если я начинаю много об этом думать, я чувствую, как мою голову привычно заклинивает и я роняю мяч. Когда, пожонглировав немного, я пыталась сохранить такое же состояние за пианино, я замечала, что моя голова работает более согласованно, как будто все шестеренки смазали маслом, и она работают как часы.
Я надеюсь, жонглирование поможет Синди в танцевальном классе, где ей приходится выслушивать описания сложных движений, прежде чем перевести их, на язык тела. «Погодите, - может она сказать учителю танцев, - дайте мне пожонглировать пару минут, прежде чем вы начнете описывать следующую последовательность». Или когда леди начинает размахивать зонтом над моей головой, пытаясь объяснить мне, как найти Трафальгарскую площадь в Лондоне, возможно, мне стоит достать мои жонглерские мячики и привести голову в порядок.
Я никогда не думала, что жонглирование может помочь Роджеру в заучивании нот. Но однажды он подошел ко мне и спросил, не могли бы мы поработать с мячиками до того, как начнем учить ноты. Первые попытки жонглирования обернулись настоящей катастрофой – очевидно, Роджер был не из тех, кого стоит выпускать жонглировать на городской аллее.
«Я не имел в виду жонглирование, - сказал Роджер, когда я сделала двойной обмен, - я просто хочу немного покидать мячики». То, с каким трудом он овладевал даже такими элементарными вещами, поставило на место один из кусочков головоломки, которую представлял из себя Роджер.
Мы начали просто бросать друг другу один мячик. Затем добавили второй. Я бросала мячик правой рукой ему в правую руку, левой – в левую, так, чтобы получился крест. Мы попробовали «внутреннюю игру», когда он начал он сильно напрягался, пытаясь поймать мяч. «Перестань беспокоиться по поводу того, поймаешь ты мяч или нет, старайся сосредоточиться на надписи на мяче, когда он летит к тебе». Когда он видел надпись, он действительно видел мяч, и ему было легче его ловить. Так же помогало, когда он следил за дугой, которую мяч чертит в воздухе или прислушивался к звуку, который тот издает, плюхаясь ему в руку. Он ловил все спокойнее и увереннее.
Потом вдруг Роджер снял очки и сказал: «Я хочу кое-что попробовать». Без очков он видел в два раза хуже, но все еще мог ловить мяч. «Позволь мне попробовать кое-что еще. Я закрою глаза, когда мячик достигнет максимальной высоты. Посмотрим, что из этого выйдет». Интересный эксперимент, но я не думала, что это сработает. Вторая попытка увенчалась успехом, так же как и третья, и четвертая.
«Эй, я тоже хочу попробовать», - сказал я. Он кинул мне мячик; я сжульничала. Было удивительно трудно оторвать глаза от мяча. Мы попробовали еще несколько раз, прежде чем я все-таки сумела закрыть глаза. Плюх! Я почувствовала, как, словно по волшебству, мячик появился в моей руке. «Я не знаю, поможет ли это нам выучить Моцарта, - сказала я, - но это удивительно». Мне нравилось наблюдать недоверчивое выражение на лице всякого, кому я предлагала провести этот эксперимент. Никто никогда не ожидал, что это сработает, поскольку они всегда подозревали, что это жульничество и глаза на самом деле не были закрыты.
«С чего вдруг тебя потянуло жонглировать сегодня», - спросила я Роджера. «Мне просто было любопытно. Ты все рассказывала, как это помогает людям играть по нотам. Я подумал, а вдруг это поможет мне их запоминать». Когда выяснилось, что жонглирование пока за гранью возможного, он решил попрактиковаться только в бросках. Когда броски и поимки вышли на новый интересный уровень, я подумала, что это может дать какой-то значительный эффект.
Возвращаемся к пианино. И к Моцарту.
«Слушай, может это только мое воображение, но в этот раз учить легко, как никогда», - сказал он после примерно 15-ти минут напряженной работы.
Он ничего не выдумывал. Мы обнаружили, что когда в дальнейшем он начинал нервничать по поводу заучивания, несколько бросков мяча помогали ему расслабиться. Видимо, это всегда хорошо прочищало его голову и настраивало его на рабочий лад, как это происходило и с теми, кому жонглирование помогало играть по нотам.
Мы обнаружили еще один неожиданный, но крайне полезный бонус: тренировка с мячами не только помогает мозгам, но также дает чрезвычайно хороший разогрев для рук и пальцев. Это крайне полезно пианистам, кларнетистам, тем, кто играет на струнных инструментах – всем, кому для игры нужны сильные ловкие пальцы. Лучше всего использовать Lacrosse balls, хотя для начала вполне годятся теннисные мячи.
Какова моя теория всего происходящего? Я верю, что жонглирование и даже просто бросание мяча и ловля его другой рукой стимулирует какие-то сложные взаимодействия между двумя полушариями мозга. Жонглирование также тренирует скоординированность глаз и рук, и расчет времени, такой же, как при игре на музыкальном инструменте. Каковы бы ни были причины, жонглирование значительно улучшает способность запоминать музыку и позволяет быстрее двигаться дальше. Женщина, которая добросовестно трудилась, пытаясь выучить рапсодию Брамса, обнаружила, что когда она доходит до определенного момента, ей приходится останавливаться. Мы пытались всеми возможными и невозможными способами прорваться дальше, но дело по-прежнему стопорилось. Что в конце концов сработало? 15-ти минутный урок жонглирования. Каким-то образом ее мозг наладил связь с телом и, наконец, этот отрывок стал для нее удобным, она смогла его сыграть. Ее разум и тело очистились от всего постороннего, и она смогла целиком отдаться музыке.
Я ломала голову, пытаясь найти идею, которая могла бы помочь мне играть с листа или быстрее запоминать ноты. И такая идея была найдена, когда я зашла в гости к дочери, которая училась жонглировать. «Забавная вещь, мам, - сказала Ронда, - на днях я практиковалась в жонглировании около получаса, а затем села за пианино. Я не знаю, есть ли здесь какая-то связь, но я клянусь, играть по нотам было в два раза легче, чем обычно».
Можете представить мою реакцию? В тот же день я начала учиться жонглировать. Хотя я и почувствовала значительную разницу, я не спешила приписывать это достижение жонглированию. «Сила внушения, возможно», - сомневалась я, но снова брала в руки мячики – это было весело. Когда в следующий раз ко мне пришли трое моих коллег, я встретила их своим новым произведением. Барри покачал головой. «Чокнутая. Действительно чокнутая. Она должна научить нас так же играть по нотам», - сказал он остальным.
«Да, я так и сделаю», - согласилась я. Студия немного сошла с ума в тот день – мячики летали повсюду. Стоит отметить, что уже после 15-ти минут работы с мячиками Рут и Барри также отметили изменения. Пэм, которая смирилась с тем, что будет плохо играть по нотам до конца жизни, не заметила немедленного улучшения, но спустя несколько дней сообщила, что жонглирование значительно улучшило ее теннисную подачу.
Люди, обнаружившие, что жонглирование помогает, не могут внятно объяснить, почему это происходит. Рут говорила, что чувствует себя более хладнокровной и собранной. Один музыкант, который преподает в университете и часто выступает на публике, восхищался тем, что его глазам гораздо легче разбираться в хитросплетениях какой-нибудь фуги Баха. Еще один человек отмечал, что его периферическое зрение достаточно расслабилось, позволяя ему лучше концентрироваться, когда он пишет музыку.
Когда я сама играла сложное произведение по нотам, я чувствовала, как мои мозги заклинивает. Мой учитель выдавал золотые звезды за каждое выученное произведение. Я получила много звезд, но никогда не подозревала, что плохо играю по нотам, пока молодой преподаватель музыки в высшей школе, которым я увлеклась, не предложил мне сыграть отрывок из какой-то церковной песни. Я до сих пор помню тень на моем лице, когда я пыталась это сделать. Когда я жонглирую, я впадаю в безмолвное и почти медитативное состояние. Я не могу найти слов, которые помогли бы мне понять, какой мяч ловить или когда его бросить. Если я начинаю много об этом думать, я чувствую, как мою голову привычно заклинивает и я роняю мяч. Когда, пожонглировав немного, я пыталась сохранить такое же состояние за пианино, я замечала, что моя голова работает более согласованно, как будто все шестеренки смазали маслом, и она работают как часы.
Я надеюсь, жонглирование поможет Синди в танцевальном классе, где ей приходится выслушивать описания сложных движений, прежде чем перевести их, на язык тела. «Погодите, - может она сказать учителю танцев, - дайте мне пожонглировать пару минут, прежде чем вы начнете описывать следующую последовательность». Или когда леди начинает размахивать зонтом над моей головой, пытаясь объяснить мне, как найти Трафальгарскую площадь в Лондоне, возможно, мне стоит достать мои жонглерские мячики и привести голову в порядок.
Я никогда не думала, что жонглирование может помочь Роджеру в заучивании нот. Но однажды он подошел ко мне и спросил, не могли бы мы поработать с мячиками до того, как начнем учить ноты. Первые попытки жонглирования обернулись настоящей катастрофой – очевидно, Роджер был не из тех, кого стоит выпускать жонглировать на городской аллее.
«Я не имел в виду жонглирование, - сказал Роджер, когда я сделала двойной обмен, - я просто хочу немного покидать мячики». То, с каким трудом он овладевал даже такими элементарными вещами, поставило на место один из кусочков головоломки, которую представлял из себя Роджер.
Мы начали просто бросать друг другу один мячик. Затем добавили второй. Я бросала мячик правой рукой ему в правую руку, левой – в левую, так, чтобы получился крест. Мы попробовали «внутреннюю игру», когда он начал он сильно напрягался, пытаясь поймать мяч. «Перестань беспокоиться по поводу того, поймаешь ты мяч или нет, старайся сосредоточиться на надписи на мяче, когда он летит к тебе». Когда он видел надпись, он действительно видел мяч, и ему было легче его ловить. Так же помогало, когда он следил за дугой, которую мяч чертит в воздухе или прислушивался к звуку, который тот издает, плюхаясь ему в руку. Он ловил все спокойнее и увереннее.
Потом вдруг Роджер снял очки и сказал: «Я хочу кое-что попробовать». Без очков он видел в два раза хуже, но все еще мог ловить мяч. «Позволь мне попробовать кое-что еще. Я закрою глаза, когда мячик достигнет максимальной высоты. Посмотрим, что из этого выйдет». Интересный эксперимент, но я не думала, что это сработает. Вторая попытка увенчалась успехом, так же как и третья, и четвертая.
«Эй, я тоже хочу попробовать», - сказал я. Он кинул мне мячик; я сжульничала. Было удивительно трудно оторвать глаза от мяча. Мы попробовали еще несколько раз, прежде чем я все-таки сумела закрыть глаза. Плюх! Я почувствовала, как, словно по волшебству, мячик появился в моей руке. «Я не знаю, поможет ли это нам выучить Моцарта, - сказала я, - но это удивительно». Мне нравилось наблюдать недоверчивое выражение на лице всякого, кому я предлагала провести этот эксперимент. Никто никогда не ожидал, что это сработает, поскольку они всегда подозревали, что это жульничество и глаза на самом деле не были закрыты.
«С чего вдруг тебя потянуло жонглировать сегодня», - спросила я Роджера. «Мне просто было любопытно. Ты все рассказывала, как это помогает людям играть по нотам. Я подумал, а вдруг это поможет мне их запоминать». Когда выяснилось, что жонглирование пока за гранью возможного, он решил попрактиковаться только в бросках. Когда броски и поимки вышли на новый интересный уровень, я подумала, что это может дать какой-то значительный эффект.
Возвращаемся к пианино. И к Моцарту.
«Слушай, может это только мое воображение, но в этот раз учить легко, как никогда», - сказал он после примерно 15-ти минут напряженной работы.
Он ничего не выдумывал. Мы обнаружили, что когда в дальнейшем он начинал нервничать по поводу заучивания, несколько бросков мяча помогали ему расслабиться. Видимо, это всегда хорошо прочищало его голову и настраивало его на рабочий лад, как это происходило и с теми, кому жонглирование помогало играть по нотам.
Мы обнаружили еще один неожиданный, но крайне полезный бонус: тренировка с мячами не только помогает мозгам, но также дает чрезвычайно хороший разогрев для рук и пальцев. Это крайне полезно пианистам, кларнетистам, тем, кто играет на струнных инструментах – всем, кому для игры нужны сильные ловкие пальцы. Лучше всего использовать Lacrosse balls, хотя для начала вполне годятся теннисные мячи.
Какова моя теория всего происходящего? Я верю, что жонглирование и даже просто бросание мяча и ловля его другой рукой стимулирует какие-то сложные взаимодействия между двумя полушариями мозга. Жонглирование также тренирует скоординированность глаз и рук, и расчет времени, такой же, как при игре на музыкальном инструменте. Каковы бы ни были причины, жонглирование значительно улучшает способность запоминать музыку и позволяет быстрее двигаться дальше. Женщина, которая добросовестно трудилась, пытаясь выучить рапсодию Брамса, обнаружила, что когда она доходит до определенного момента, ей приходится останавливаться. Мы пытались всеми возможными и невозможными способами прорваться дальше, но дело по-прежнему стопорилось. Что в конце концов сработало? 15-ти минутный урок жонглирования. Каким-то образом ее мозг наладил связь с телом и, наконец, этот отрывок стал для нее удобным, она смогла его сыграть. Ее разум и тело очистились от всего постороннего, и она смогла целиком отдаться музыке.
источник: жонглирование